Дмитрий бертман: биография и личная жизнь режиссера

Культура может сделать больше, чем политика

— Дмитрий Александрович, в первую очередь хочется спросить, как вы оцениваете прошедшие в Москве и Таллинне обменные гастроли музыкального театра “Геликон” и Эстонской национальной оперы?

— Гастроли прошли потрясающе. Мы дважды сыграли на сцене Эстонской национальной оперы “Царскую невесту”, прошел замечательный концерт с эстонскими певцами. А в Москве мы тепло встретили эстонцев: вся навигация была написана на эстонском языке, для них это был сюрприз.

Весь театр был заставлен шоколадом, чаем, кофе — для того, чтобы они чувствовали себя как дома. И они сыграли на сцене “Геликон-оперы” оперу “Фауст” и балет “Гоблин”. Также с огромным успехом прошел концерт. Эти гастроли подтвердили, что никаких проблем в культурной сфере нет и культура может сделать гораздо больше, чем политика.

Надеемся, что наша дружба будет продолжаться и гастроли Эстонской национальной оперы в Москве станут регулярными, как это было когда-то давно в Советском Союзе.

Профессию выбрал благодаря Бабе-яге… дяде Володе

— Первое потрясение от театра вы испытали в четыре года, когда родители после спектакля “Зайка-зазнайка и три поросенка” отвели вас за кулисы и вы увидели там Бабу-ягу, которая сняла парик и… оказалась папиным приятелем дядей Володей. Эта история и определила для вас будущее?

— У меня был шок — в голове не укладывалось, что такое может быть. Но да — именно после этого театр стал для меня главным в жизни.

А потом музыка — фортепианное образование, концерты в Большом зале консерватории, на которые меня водила мама по нескольку раз в неделю. Так меня и повело в сторону оперы.

— И когда вы поняли, что именно опера, а не театр вам ближе?

— В классе четвертом-пятом. Мне кажется, что опера намного интереснее драматического театра. В опере всегда торжество, праздник — красивые костюмы, огромные декорации, массовые сцены, оркестр, хор и поющие артисты. Меня это очень впечатляло. А в драматическом театре, к сожалению, музыки и пения всегда не хватает.

— В какие театры вы ходили — в Большой, наверное?

— Большой театр был менее доступен для меня, туда сложнее было прошмыгнуть.

— Прошмыгнуть?

— Вообще-то, я знал все лазейки. Скажем, в Музыкальный театр Станиславского и Немировича-Данченко я проходил обманными путями, через служебный вход, прятался в ложе и оттуда тайком наблюдал за репетициями. И знал весь репертуар и каждого артиста.

А вот в Большой театр было сложнее попасть — меня бы просто по росту туда не пустили. Когда подрос, наловчился заходить через актерские подъезды — первый или пятый.

Надо было подгадать, чтобы кто-нибудь шел группой и присоединиться к ним. А дальше, в здании, я отлично ориентировался.

Либо поступал иначе — покупал самый дешевый билет на галерку в любой театр и ждал свободного места в партере. Либо, как в Кремлевском дворце съездов, тоже покупал билет на галерку за 30-50 копеек, затем шел в банкетный зал — поднимался туда на эскалаторе, съедал там вкуснейший жульен, выпивал стакан “Тархуна”, шел на кухню, быстро проходил через нее, садился на лифт и спускался на сцену…

Спектакль для двоих

— Когда увидели, что зритель перестал ходить в ваш театр, не захотелось все бросить и закрыть “Геликон”?

— Мысли такие, конечно, посещали. Особенно однажды, когда нужно было начинать, а в зале не было ни одного человека. Мы уже опустили руки и вдруг слышим за дверями топот ног, в зал вошли двое. Стали играть для них.

И оказалось, что это великие Святослав Рихтер и Нина Дорлиак. Они по дороге из консерватории увидели нашу афишу и заглянули. Тогда мы расстраивались, а теперь понимаем, какое это было счастье — играть спектакль для Рихтера и Дорлиак. Потом они стали ходить к нам постоянно. Но один раз мы играли только для них двоих.

— А на что же вы жили?

— Да ни на что — для нас, двадцатилетних, это было как кружок, а кормили нас родители. Хотя билеты все-таки продавали. А первые деньги заработали, когда нас пригласили на фестиваль в немецкий город Ингольштадт.

Этот баварский город был побратимом Краснопресненского района Москвы, в нем проходил фестиваль-выставка цветов. И одна из организаторов фестиваля с российской стороны решила, что опера Моцарта “Аполлон и Гиацинт”, которую мы поставили, как раз о цветах. А она совсем не про это, но я сказал, что все верно.

Мы быстро все переделали, как будто опера и вправду про цветы, и поехали в Ингольштадт. Во-первых, за выступление нам хоть и мало, но заплатили, а во-вторых, мы купили там на заправке ржавый-прержавый “Опель Сенатор” за тысячу марок.

С Вадиком Заплечным — нашим солистом, ныне заслуженным артистом России — перегнали его в Москву и продали уже за 5 тысяч долларов. И вот эти деньги мы и пустили на зарплату и прочие нужды. Это была просто огромная сумма на тот момент.

Квартира режиссера

После смерти своей бабушки Дмитрий решил переехать поближе к театру. И вот продав квартиру бабушки, что осталась ему в наследство и свою однокомнатную в районе «Парка культуры» режиссёр приобрел жилище на Арбате и не прогадал. В своей квартире Дмитрий Александрович живет уже более 17 лет. Сам дом еще дореволюционной постройки в нем, в свое время жил Александр Блок. Одно время дом был в планах на снос, но жильцам удалось доказать что он является историческим наследием. Изначально это была четырех комнатная квартира, но Дмитрий решил это изменить, после перепланировки и ремонта стал обладателем трехкомнатной квартиры выполненной в классическом стиле.

Все вещи в доме связаны с какой-либо историей. Антикварные кресла, что стоят в библиотеке и зеркало, досталось Дмитрию в наследство от дедушки, но что бы вернуть первоначальный вид этим изделиям пришлось их отреставрировать. Старинный буфет достался ему от бабушки. Она даже тарелку сохранила, из которой ел артист в детстве. Теперь эта тарелка висит среди других памятных экспонатов (тарелки подаренные Лужковым). Некоторые вещи Дмитрий оставляет на память о спектаклях:

• черные напольные часы были приобретены для постановки «Пиковой дамы»;
• металлическая тарелка, которая висит в гостиной, была подарена Дмитрию после спектакля «Князь Игорь» в Стамбуле;
• на стенные часы были куплены в Швеции после первого спектакля — оперы «Евгений Онегин»;
• ноты с автографом Галины Вишневской и Мстислава Ростроповича остались после совместной постановки «Летучей мыши» в Эвиане.

Интерьер квартиры меняется еще и благодаря людям, что окружают артиста. Белый рояль, что стал изюминкой гостиной, режиссёру подарила фрау Зайлер, ведь она является страшной фанаткой постановок Дмитрия. Точно также в доме режиссера появились и статуэтки кошек, которых теперь целая коллекция, рамочки под фото, что выполнены в разных стилях и фигурки Коломбины и Пьеро все это — дарят друзья и коллеги.

Любимое место Дмитрия — библиотека-кабинет и гостиная. В библиотеке храниться множество раритетных книг, нот, клавир. И именно в этой комнате Дмитрий любит работать и планировать будущие спектакли. А гостиная это место больше для встреч с друзьями или для игры на рояле.

Читайте далее:

Наследство Дмитрия Марьянова

Элитные апартамены Дмитрия Дюжева на 27 этаже

Двухэтажный особняк Дмитрия Харатьяна с идеальным интерьером

Годы детства и юности

Дмитрий Бертман – уроженец Москвы. Он появился на свет 31 октября 1967 года. Примечателен тот факт, что свой первый спектакль создатель «Геликон-Оперы» посмотрел в возрасте 2,5 лет. Это была сказка, поставленная на сцене столичного ТЮЗа.

Прививать любовь к искусству в раннем возрасте стала его мать. Причем не только к лицедейству, но и к музыке. Она регулярно ходила с маленьким Димой в Большой зал консерватории, где они слушали концерт Рихтера. Спустя некоторое время мальчик уже наслаждался творчеством Елены Образцовой и Нины Архиповой.

Юный Дмитрий рос в творческой атмосфере, в том смысле, что в коммунальную квартиру, а потом и в «хрущевку», где он жил с родителями, часто приходили люди, связанные с искусством.

Отец будущего режиссера не был профессиональным музыкантом, но он прекрасно играл на виолончели, скрипке и фортепьяно. У себя дома Дмитрий Бертман, будучи подростком, часто слушал пластинку «Евгений Онегин» с Ростроповичем и Вишневской. Он и предположить не мог, что, повзрослев, станет режиссировать спектакли с композитором Геннадием Рождественским и звездой оперной сцены Еленой Образцовой. Не мог заранее знать Дмитрий Бертман, что и именитая обладательница колоратурного меццо-сопрано Зара Долуханова, будучи уже немолодой, пополнит армию поклонников его творчества.

От затопления уберег портрет княгини

— Здание “Геликон-оперы” было построено несколько веков назад, и, говорят, в нем происходят мистические вещи. Вот портрет хозяйки этой усадьбы княгини Шаховской, который висит у вас в гардеробе, будто бы спас театр от затопления.

— Княгиня Евгения Федоровна — наш друг. Раньше у здания вообще не было фундамента, а самый большой и современный зал “Стравинский” построен с нуля, на месте двора. Для этого пришлось углубиться на 30 метров. А под нами течет река Волхонка.

Строили нас три разных подрядчика. И один из них, который сейчас находится в розыске, на месте котлована сделал что-то не так. И когда последний подрядчик все закончил, а он был совершенно потрясающим, в зрительской части, где находится гардероб, в стенах стали появляться трещины и начала сочиться вода. Строители все время “лечили” стены, делали всякие инъекции, но рано или поздно вода снова проступала.

А у нас был портрет княгини Шаховской, который мы заказали у художника Анатолия Нежного еще до реконструкции. Он висел в фойе на втором этаже, но после реконструкции, когда там восстановили интерьеры XIX века, туда не вписался. И вот я говорю: давайте повесим картину внизу, и княгиня будет встречать всех зрителей. Повесили, и вода сразу прекратила сочиться. Год прошел, а до сих пор все сухо.

— А еще рассказывают про черную кошку, которая пришла в театр сама, когда после реконструкции в здании завелись крысы.

— Тоже очень загадочная история. Крысы стали настоящей напастью театра — они исчислялись сотнями. Травить химикатами их было нельзя — забились бы в системы вентиляции и нарушили бы все. Тогда мы завели котов, но они ничего не делали. И вдруг откуда-то появилась черная кошка, которая стала так активно ловить крыс, что они тут же исчезли.

Причем она как будто клонируется — не раз ее видели одновременно в разных уголках театра. Многие считают, что это и есть княгиня Шаховская. Она ведь и на поклоны вместе с артистами выходит…

— Точно мистика какая-то…

— Это здание с огромной историей. Тут Екатерина II пила чай с первой хозяйкой дома княгиней Дашковой. Здесь бывали Пушкин, Чайковский. Сама княгиня Шаховская устраивала представления и концерты. Здесь шли спектакли оперы Зимина, Шаляпин спел семь ролей…

Так вот — до реконструкции вахтеры рассказывали мне, что часто в тишине слышали какие-то шаги. А еще однажды охранник рассказал, что ночью кто-то заперся в одном из залов и стал играть на рояле. Когда открыли дверь, там никого не было…

Звания и награды[править | править код]

• Заслуженный деятель искусств Российской Федерации (19.11.1997)
• Народный артист России (03.04.2005)
• Орден Дружбы (29.06.2010) — за заслуги в развитии отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность
• Орден Почёта (03.05.2018) — за большой вклад в развитие отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность.
• Международная премия К. С. Станиславского (2005) в номинации «Режиссёрское искусство» — за вклад в развитие оперной режиссуры
• Премия «Золотая маска» в номинации «Лучший режиссёр музыкального театра»
  • 1997 — за спектакль «Кармен»
  • за спектакль «Царская невеста»
  • 2000 — за спектакль «Леди Макбет Мценского уезда»
• Премия «Московского оперного фестиваля» к 400-летию оперы (2000) в номинации «Лучший режиссёр» — за «Сказки Гофмана»
• Орден Академических пальм (офицерская степень, 2003 год, Франция) — за заслуги в сфере культуры и искусства
• Мальтийский крест и титул графа Суверенного Ордена Святого Иоанна Иерусалимского, рыцарей Родоса и Мальты экуменических (2003) — за вклад в развитие мировой культуры
• В конце 2005 года Дмитрий Бертман стал лауреатом премии им. К. C. Станиславского в номинации «Режиссёрское искусство» за вклад в развитие оперной режиссуры.
• Указом президента России в 2005 году Дмитрию Бертману присвоено звание Народного артиста России.
• В 2007 году художественный руководитель «Геликон-Оперы» Дмитрий Бертман удостоен премии города Москвы за постановки спектаклей сезона 2004-2006 годов и значительный вклад в музыкальную культуру Москвы.
• 23 февраля 2008 года президент Республики Эстония Тоомас Хендрик Илвес вручил Дмитрию Бертману Орден Земли Святой Марии (Крест Маарьямаа) IV степени за постановку в таллиннском театре «Эстония» антифашистской оперы «Валленберг» Эркки-Свен Тюйра.
• В 2017 году Дмитрию Бертману за выдающийся вклад в развитие отечественной культуры и искусства было присвоено почетное звание «Академик, действительный член Российской Академии искусств».
• 21 сентября 2017 года Мэр Москвы Сергей Собянин подписал Указ о награждении Дмитрия Бертмана Знаком отличия «За безупречную службу городу Москве».
• 14 декабря награждён Почетной грамотой Московской думы за заслуги перед городским обществом.

Участие в телевизионном проекте

Режиссер принимает участие в телевизионных проектах, чтобы хоть на несколько шагов приблизить народ к искусству. Речь идет, в частности, о «Большой опере». Этот конкурс оперных вокалистов вот уже на протяжении нескольких сезонов транслируется на канале «Культура». При этом режиссер является почетным членом жюри в проекте.

«Ожидалось, что рейтинги конкурса будут невысокими. Но к счастью, предположения не оправдались. Проект помог выявить такое количество талантов, что можно с уверенностью сказать — в нашей стране еще не все потеряно», — заявил Дмитрий Бертман. «Большая опера», по мнению режиссера, — нужный и своевременный конкурс, популярность которого будет только расти.

Работаем в режиме нон-стоп

— Если уйти от мистики и вернуться к реальности — над чем сейчас работает “Геликон”, что ожидать зрителю в новом сезоне?

— Сейчас у нас огромное количество всего в работе. Из спектаклей в январе опера “Турандот” Пуччини с Владимиром Ивановичем Федосеевым, потом будет “Трубадур” Верди,

Кирилл Серебренников ставит оперу “Чадский” современного автора Александра Маноцкова, наш режиссер Илья Ильин поставит “Семь смертных грехов” на музыку Курта Вайля. Огромная программа по новым спектаклям плюс огромнейшее количество концертных проектов.

Мы работаем в режиме нон-стоп, как на настоящей фабрике.

Алексей Стефанов, “Sputnik Eesti“

Другого не надо…

Дмитрий Бертман считает театр главным достижением в своей жизни. Вокруг него сложился сплоченный и дружный коллектив актеров, которые преданы своей профессии на все сто процентов. «Кальмания», «Риголетто», «Фаус», «Князь Игорь» — это лишь малая толика из объемнейшего репертуара «Геликона», на сцене которого маэстро поставил более ста спектаклей. Одного «Онегина» маэстро ставил на протяжении шестнадцати лет. Но помимо решения профессиональных задач, режиссер думает о проблемах организационного характера. Например, он содействует актерам в получении жилья, поскольку квартирный вопрос в его труппе стоит очень остро. Дмитрий Бертман длительное время хотел реализовать на практике идею реконструкции здания, в котором находится его детище.

Режиссер предан своему театру на все сто процентов. Маэстро не променял бы свой «Геликон» ни на какой другой храм Мельпомены. Но если бы Дмитрий не создал его в свое время, то, вероятнее всего, предпочел бы работать в Большом театре. Его время от времени приглашают ставить спектакли, но на других сценах. Да только, как это ни пафосно прозвучит, Дмитрий Бертман ни за какие сокровища не оставит свое детище. Он даже отказывал зарубежным руководителям театров.

Маэстро уже много лет преподает в Оперной студии, расположенной в швейцарском городе Берне. В родном вузе он заведует кафедрой режиссуры и актерского мастерства.

Квартира Дмитрия Бертмана

Квартиру на Арбате Бертман приобрел около двадцати лет назад. Он тогда жил в районе «Парка культуры» и как раз в тот период у него умерла бабушка, оставив ему жилплощадь на «Речном вокзале». И вот, продав эти две квартиры, режиссер начал поиски идеального жилья.

Это место почему-то сразу ему понравилась, вроде здесь и света не много, и здание очень старинное, но увидев эту коммуналку, понял, что хочет жить именно здесь. Квартира была на несколько хозяев, их пришлось расселить. Из четырех отдельных комнат была сделана полноценная трешка, в которой получилась большая гостиная, кабинет совмещенный с библиотекой, кухня, спальня и ванная.

Никаких дизайнеров привлекать хозяин не стал, сам нарисовал эскизы того, что хотел в итоге получить и нанял строителей из Украины. По плану были значительно расширены главные комнаты – кухня, гостиная и библиотека.

Дизайн создавался постепенно, некоторые элементы до сих пор дорабатываются и докупаются. Хозяин из каждой поездки стремится привезти что-то новое и оригинальное.

Гостиная выполнена в стиле конца 19-го начала 20-го века. Здесь расположен камин – это детская мечта Дмитрия. К сожалению, не было возможности установить настоящий камин на дровах, поэтому установили электрический. На нем красуется великолепная ваза и большое количество свечей.

Рядом с белым камином расположен портрет «неизвестного». Это полотно Бертман привез из Ливана, на нем изображен человек очень похожий на хозяина дома, а еще он напоминает Моцарта.

Тут же на деревянном столике расположилась огромная коллекция столового серебра, которую начала собирать еще бабушка и передала это увлечение по наследству.

Трудно пройти мимо великолепного рояля в цвет гостиной. Этот рояль презентовала фрау Зайлер, большая поклонница «Геликон оперы». Рояль был выполнен на заказ, специально под цвет стен гостиной.

Одним из любимых мест хозяин считает кабинет-библиотеку, здесь собрана большая коллекция старинных книг и зарисовок к спектаклям. Их Бертман еще в студенческие годы покупал по сходной цене на Неглинной.

В доме собрана большая коллекция раритетных вещей «с историей». Так на стене висит тарелка ручной работы с гравировкой, рядом подарок Лужкова и тут же тарелка из которой Дмитрий ел в детстве. Старинные кресла хозяин нашел в сарае. Сначала он не придал им значения, но после того, как увидел в Версальском музее их точную копию, пригласил реставраторов и восстановил былую красоту.

Старинный буфет из красного дерева достался от бабушки, несмотря на небольшие размеры, в него вмещается много всего нужного.

Некоторые предметы интерьера достались Бертману по наследству, какие-то он сам приобрел, а что-то подарили друзья.

По данным ЦИАН цены на квартиры на Арбате стартуют от 20 млн. рублей.

Артист Дмитрий Бертман

Дмитрий Бертман является уроженцем Москвы и родился 31 октября в 1967 году. Самым первым просмотренным спектаклем будущего таланта стала сказка, которую ставил московский ТЮЗ и на тот момент ему исполнилось всего 2,5 года.

Основу тяги к искусству вложила в Дмитрия его мама, видя его театральные выступления и музыкальные концерты. Они постоянно посещали залы консерватории, где проходили выступления Рихтера, а через небольшой период времени юное дарование самостоятельно проявил интерес к творчеству таких известных женщин, как Елена Образцова и Нина Архипова.

Дмитрий Бертман увлеченно наблюдал за этапами развития их карьеры и за интересной творческой деятельностью.

Как была выбрана профессия

После того, как маэстро окончил школу, Дмитрий Бертман принял твердое решение о том, что его жизнь будет связана с искусством. После некоторых раздумий, в начале 1984 года он стал студентом ГИТИСа им. Луначарского. О своем выборе он не пожалел.

Именно там молодой человек начал учиться на режиссера музыкального театра. Когда Дмитрий, который не представляет свою жизнь без творчества, получает желаемый диплом, он уже является создателем нескольких работ музыкального и драматического вида, которые ставили в небольших столичных театрах. Активный молодой человек вышел на дорожку, ведущую к успеху и славе.

https://youtube.com/watch?v=nqC4cDnpQWM

Создание Геликона

Стоит заметить, что режиссер не ставил перед собой такую цель, как создание театра, но однажды, совместно с выпускниками ГИТИСа. Дмитрий Бертман поставил несколько спектаклей, а после посчитал, что сложился крепкий альянс, который разрывать было бы совершенно неразумно. Ребята продолжили работу, вкладывая в нее новые идеи привлекающего зрителя.

По предложению одного из артистов решили использовать словарь, в котором нашли слово Геликон.

Это было названием горы, расположенной в Древней Греции, где давным-давно бог Аполлон проводил долгие часы со своими музами.

Семья и награды

При общении с Дмитрием достаточно часто возникает вопрос о его личной жизни, которая стоит там, за кулисами театра:

• есть ли жена;
• как зовут детей;
• есть ли у них собака.

На самом деле Бертман этого не имеет, и основная его семья — это театр, он полностью заполнил его жизнь.

Что касаемо заслуг маэстро, то их отмечали и в России, и за границей, а создав эксклюзивный театр он стал почетным деятелем искусства, присвоенный ему Борисом Ельциным. Бертман удостоен престижной награды, по инициативе президента Франции Жака Ширака.

В стране моды постепенно расширяется репертуар театральных выступлений, Дмитрий бывает там со своими гастрольными турами и собирает большую аудиторию зрителей.

https://youtube.com/watch?v=qAcIUroMess

Бертман является человеком, обладающим большим количеством собственных увлечений, скрытых от посторонних глаз и одно из них — это классическая музыка. Среди его любимых композиторов можно отметить:

• Моцарта;
• Чайковского.

На втором месте по популярности среди его хобби стоит поглощение художественной литературы.

У режиссера собственная обширная библиотека, а также он обладает большой слабостью к старинным предметам и картинам, созданным руками известнейших художников.

Об участии в проектах на телевидении

Дмитрий стал принимать участие в различных программах на ТВ для того, чтобы постараться сблизить народ и искусство. Речь идет именно о Большой опере, конкурсе молодых вокалистов, который транслирует канал Культура на протяжении длительного времени.

Артист признан почетным членом в жюри. Было мнение что конкурс не наберет высоких рейтингов, однако предположения не оправданы. Благодаря проекту удалось обнаружить немало талантливых людей. По мнению Бертмана эта программа важная, нужная и будет подниматься на самые верхние строчки рейтингов популярности.

Одесский театр

Когда Дмитрий Бертман, личная жизнь которого связана исключительно с искусством, получит заветный диплом, за его плечами уже будет целый ряд музыкальных и драматических работ в провинциальных театрах. Но значимой вехой в карьере режиссера станет Одесский театр. Он до сих пор помнит свою первую репетицию в этом храме Мельпомены, когда на сцену сразу вышло не менее ста человек, игравших в хоре. Однако местные зрители далеко не сразу оценили талант Бертмана. Но теплая атмосфера, которая сложилась в Одесском театре, помогла начинающему режиссеру справиться с трудностями в профессии. Дмитрий дебютировал со спектаклем «Выборы президента», художественным оформлением которого занимались его будущие партнеры – Татьяна Тулубьева и Игорь Нежный. Затем был спектакль «Золотая паутина». Но с постановкой возникли сложности. Дело в том, что труппа Одесского театра существенно поредела, уйдя работать с режиссером Ю. Гришпуном в другой храм Мельпомены. Бертман, параллельно с кадровым» вопросом, должен был решать проблему декораций. Один из актеров вызвался ему помочь, предложив сделать на сцене лес.

Он откуда-то раздобыл сырье, из которого удалось изготовить большую часть декораций. Спектакль был спасен, и долгожданная премьера все-таки состоялась.

Поступил в ГИТИС случайно. Дважды…

– Именно на сцену? Зачем?

— Мне было интересно изнутри наблюдать за тем, как идет спектакль, как выходят артисты, что происходит с другой стороны кулис… Я вообще любопытный. Поэтому и поступил в ГИТИС еще школьником, когда мне было только 15 лет.

Потом, когда уже через год стал учиться в этом институте, избегал преподавателя, который мне это постоянно припоминал.

— Как же так получилось?

— В Москву приехал поступать на актерский факультет сын папиного школьного друга. Я его проводил в ГИТИС, а он мне и говорит: “Пошли со мной на экзамен”. Я какие-то стихотворения знал и тоже отправился на актерский факультет. А там для первых двух туров документы не нужны. Вот я их и прошел.

Меня потом вызвал профессор ГИТИСа Оскар Яковлевич Ремез и сказал:

А я ему:

Профессор меня и выгнал с треском. Зато когда я через год поступал, уже читал не Мандельштама, а “Конька-горбунка” про Ивана-дурака. Выходит, благодаря этой дерзости я получил ценный совет — Ремез меня направил, объяснил, что никакой серьезной поэзии мне читать не нужно.

Регалии и награды

Заслуги Дмитрия Бертмана в области театрального искусства были отмечены как в нашей стране, так и за ее пределами. За создание уникального театра он удостоился почетного статуса заслуженного деятеля искусств, который присвоил ему первый российский президент Борис Ельцин.

Кроме этого, режиссер получил престижную награду, инициатором которой стал уже президент Франции Жак Ширак. Дмитрию Бертману вручили орден «Академических пальм», который стала олицетворением его заслуг в культуре вышеуказанной страны. Сам маэстро заявляет, что когда он въезжает на территорию Пятой республики, французы отдают ему честь. Следует отметить, что Бертман очень часто бывает с гастрольными турами в стране, являющейся законодательницей моды. Он существенно расширил театральный репертуар Франции.

Причем Дмитрий Бертман может похвастать тем, что театр «Геликон» — едва ли не единственный, который удостоился чести выступать на Елисейских полях. Именно здесь с большим успехом прошли спектакли «Кармен» и «Сказки Гофмана».

Материал для декораций приходилось воровать

— Ваша карьера — вообще сплошные случайности и парадоксы. Театр “Геликон” вы тоже не планировали создавать, но решили помочь своим однокурсникам.

— Да, цели не было. У нас была классная компания — Таня Моногарова, Сергей Яковлев, Света Куликова, Катя Мельникова и Рената Гинзбург. А надо понимать, что это 90-й год, все разрушено, в Москве опасно просто по улицам ходить.

Мы пять лет проучились вместе, но никому не нужны. Вот и держались этой маленькой группой, решили ставить оперы, но все, что можно было придумать на пятерых, уже ставилось в начале ХХ века и не было популярно.

— Это те самые первые постановки, которые казались зрителю интересными только в самом начале, а затем зал был пустой?

— Да, две первые оперы заинтересовали зрителя, а затем к нам перестали ходить. Никто про нас не знал, афиш не было — мы сами тушью писали на листах объявления и клеили их по Москве. А материал для декораций и вовсе… воровали.

Тогда только-только в Москву начали завозить компьютеры, коробки из-под них были громадными и идеально подходили для нас. Но это сейчас коробки считают мусором, а тогда не выбрасывали, и за ними приходилось охотиться. Вот мы и шли всей компанией, как тимуровцы какие-то, и тащили их.

Все говорили — уезжай, но я остался

— Музыкальному театру “Геликон-опера” уже 26 лет. Не хотелось за это время все бросить и уйти?

— Хотелось, конечно. Особенно, когда года через четыре после начала деятельности, работая вот этим узким кругом, мы поняли, что устали друг от друга. Пять лет учебы в институте плюс еще четыре — уже девять получается. Даже в семьях, когда двое живут, никуда особо не выходят, общаются только друг с другом, начинаются трения. Вот и мы начинали все чаще раздражаться. А потом к нам стали приходить новые люди, и все разрешилось.

Но самый страшный момент в моей карьере был, когда началась эта борьба за землю и усадьбу Шаховских. Вот тут были уже вещи опасные для жизни. Мы выехали из театра на Большой Никитской, там начался ремонт, и на меня начали давить, принуждая отказаться от здания, а затем и вовсе были нападения…

— На вас нападали? Кто?

— Да, шла настоящая война. Была придумана такая кампания, что мы разрушаем наследие, памятник архитектуры. По всем каналам телевидения нас обливали грязью.

Мне недавно, кстати, показали документы, и теперь я знаю, кому это здание уже было гарантировано. Стало понятно, как это делалось. Но тогда все было очень тяжело, отвратительно. И на меня были совершены два нападения. После первого у меня было сотрясение мозга, и еще меня пырнули ножом. Но обошлось…

А во время второго нападения все было еще жестче — в два часа ночи у подъезда моего дома меня подловили бандиты с автоматами и, держа на прицеле, требовали, чтобы я написал бумагу, что театру ничего не нужно, что нам отлично живется на Новом Арбате и от новых помещений я отказываюсь.

— И как же вам удалось ситуацию переломить?

— Я провел с ними режиссерскую беседу. Просто сказал, что если бы это был мой частный театр, если бы речь шла о частной земле, то я бы мог от всего отказаться. А так — подписать я могу все, что угодно, но что дальше? Театр-то государственный. И хотя это были только исполнители, они меня услышали.

— Даже не представляю…

— Морально очень тяжело было, конечно. А еще параллельно у меня начала развиваться карьера за рубежом. И, конечно, у меня были интересные предложения. До сих пор меня многие считают идиотом, потому что я отказался стать художественным руководителем Канадской национальной оперы, Шведской королевской оперы… А в этих странах об этом уже писали во всех газетах.

— И почему же вы остались? Что остановило — неужели любовь к родине?

— Любовь к Чайковскому, Пушкину, Покровскому, Вишневской, Ростроповичу, к коллективу “Геликона”, к зрителям. Это люди, которые меня окружали, верили, помогали, допускали близко к себе. И тут бац… Как же я буду без них? Я чувствовал, что стану предателем, если уеду.

Хотя там, за границей, были прекрасные условия: я бы не занимался никакими стройками, получал бы очень большие деньги просто за творческий труд и делал бы только то, что нравится. У меня было бы даже свободное время!

И, конечно, меня остановил мэр Москвы Сергей Собянин, который перевернул всю ситуацию, поверил в наш театр и взял под личный контроль нашу реконструкцию, выполнил больше своих обещаний. Теперь у нас самое красивое и технологичное театральное здание в Москве!

Папка Ростроповича

— Вы как-то признались, что нечем было платить музыкантам и они приходили только за два часа до спектакля и читали все с листа.

— Да, мы-то работали бесплатно, а оркестра у нас не было. И нужно было нанимать музыкантов — пять человек, квинтет, и платить им, но денег было крайне мало. Поэтому они читали с листа, без репетиции, исполнение было плохим, и критики нас очень ругали. Хотя сами музыканты были хорошими, из Большого театра приходили к нам шабашить.

А потом стало модно нас ругать. У меня вон папка стоит под названием “Говно” (указывает на шкаф) — это коллекция отрицательных статей в прессе. Мне Мстислав Леопольдович Ростропович посоветовал ее завести. Более того — он сам ее назвал, выбрал, как говорил, “цвет пожиже” и приклеил название на корешок папки. Сказал:

Мстислав Леопольдович был прав — до сих пор коллекционирую.